Эксклюзив INMYROOM: интервью с дизайнером года Пьером Шарпеном

Не сказать, чтобы имя Пьера Шарпена было на слуху у нас в России. Но это обстоятельство – скорее недоразумение, чем факт, поддающийся объяснению. Французский предметный дизайнер свободно обращается с цветом, создает остроумный и одновременно очень поэтичный дизайн, сотрудничает с культовыми брендами, среди которых Alessi, Zanotta, Venini, Maison Hermès, Ligne Roset…

– Мне хотелось показать многогранность современного дизайна. В экспозиции можно увидеть и индустриальные проекты, как Cestini для Alessi, и более знаковые истории – кресло Slice для Ligne Roset и аксессуары для Модного Дома Hermès. Есть и предметы из лимитированных коллекций. Журнальный столик с мозаичной столешницей и вазы Achille были созданы для Galerie Kreo, а металлический колокол – по заказу арт-центра F93. А еще на стенде представлено немного моей графики.

– Это решение пришло не сразу. Мой отец был скульптором, мать – художницей, мастером по гобеленам. Вполне логично, что я поступил в Национальную школу искусств в Бурже. В ходе учебы мое внимание сместилось с искусства на дизайн. Но желание стать предметным дизайнером не было блажью, скорее – закономерным результатом постоянной работы и экспериментов: я «заболел» итальянским дизайном, много рисовал, начал сам придумывать предметы.

– В 1993 году я был приглашен поработать в студию Джорджа Соудена (Джордж Соуден – участник посмодернистской дизайн-группы Memphis. Стиль «Мемфис» преследовал цели свободного самовыражения дизайнера, противопоставлял себя «хорошему» вкусу, был привлекателен и остроумен. – Прим. ред.). Мне невероятно повезло: Милан – колыбель дизайна, а Соуден – дизайнер, которым я восхищаюсь и сегодня.

Я многому научился, наблюдая за его работой. Это удивительно, с какой легкостью и страстью он занимался совершенно разными проектами, например, одновременно придумывал дизайн девайсов и разрабатывал новую коллекцию керамики. А еще он всегда охотно брался как за масштабные проекты, так и небольшие, частные.

Мне сложно что-то выделить. Да и моя оценка собственных работ постоянно меняется. И часто она зависит от того, над чем я работаю в данный момент. 

Я только что вернулся из Японии, был на встрече с брендом Arita, для которого я создаю две коллекции фарфора. Название одной из них уже известно – 1616. 

Другой текущий проект, который мне невероятно интересен, – разработка дизайна напольной керамической плитки. Эта работа открывает мне новый мир! Плюс я продолжаю активно сотрудничать с галереей Kreo, Модным Домом Hermès и британским брендом Wrong.London. 

Да, это долгая история. Изначально Себастиан Ронг (Sebastian Wrong – основатель английского бренда Wrong.London, – прим. ред.) заказал мне обычную лампу с зажимом. Не было и речи об использовании в проекте LED или газовых пружин – я проектировал светильник «без наворотов», который должен был продаваться по доступной цене.

В ходе работы идея начала претерпевать серьезные изменения – Себастиан предложил сделать новый дизайн рабочей лампы, которую у нас во Франции еще называют «Architect's lamp» (с англ. – «Лампа архитектора», – прим. ред.), а в Англии – Anglepoise.

Я хотел создать гениальную в своей простоте вещь, свободную от притязаний на выскотехнологичность. В то же время каждая деталь, каждый механизм предмета должны были быть продуманы с особой тщательностью.

Сначала появился дизайн плафона, затем самого штатива – необычный ход работы даже для меня! Как если бы рождение цветка начиналось с бутона, который, поймав первые солнечные лучи, затем дал бы силы прорасти стеблю и пустить корни в землю.

Когда я рисую, я думаю. Чтобы рисовать мне даже не нужно вдохновение. Для меня важен сам процесс. Стоит мне оказаться один на один с листком бумаги и карандашом, как идеи начинают рождаются сами. Я люблю использовать карандаши разных цветов: одни помогают мне визуально выделить разные части объекта, другие – создать объем.

Только после того, как обозначилась форма предмета, его образ, мои ассистенты создают 3D-модель. А затем начинается долгий процесс поиска золотой середины между моим наброском и его 3D-интерпретацией.

Два, и обычно раньше полудня в студии они не появляются! Но тем лучше – у меня есть время спокойно порисовать.

Нет, эту часть работы я полностью доверяю компании-заказчику.

Я сделал их из фарфора, а затем понял, что они смотрятся слишком холодно и строго. Тогда я решил немного встряхнуть этот серьезный мир и превратил белые фарфоровые вазы в веселых клоунов. (Улыбается.)

Я никогда не делаю ставку на материал, я всегда отталкиваюсь от идеи. Поэтому я готов работать с любым материалом, если он позволит мне воплотить мою задумку в жизнь. 

Это история встречи, знакомства. Для меня проект может родиться с абсолютно любой компанией. Я не поклонник брендов, я поклонник интересных идей. Например, мой проект с арт-центром F93 я считаю одним из самых важных.

В начале 2000-х арт-центр F93 заказал мне арт-объект и предоставил полную свободу действий. Единственным условием было использовать в качестве рабочего материала металл. Акустические свойства материала сами подсказали мне что это будет: колокол! 

Странно, но ничто в моей жизни не предвещало такого проекта: я редко бываю в церкви, и даже когда я был маленьким, на Пасху шоколадный колокольчик всегда доставался моему брату, а мне приходилось довольствоваться курицей. (Смеется.)

В ходе работы я решил создать колокол, который будет самостоятельным объектом, а звенеть от удара молотка, как те колокола, что я видел в Киото. Дальше было путешествие по Франции в поисках литейщиков колоколов. Выбор пал на мастеров из Страсбурга. До самого последнего момента я очень переживал, но при виде готового колокола и услышав его звон, почувствовал себя тем самым Бориской из фильма «Андрей Рублев» Андрея Тарковского.

Есть несколько способов, но главный из них – думать. А еще важно помнить про архетипы.

Нет, как, собственно, делаю я: я не понимаю трендов. (Смеется.)

Увы, я не слишком осведомлен о новых технологиях, поскольку принадлежу к другой эпохе. Короче говоря, я слишком стар для них. (Смеется.)

Понятия не имею. На мой взгляд, важнее всего – найти свой путь и следовать ему. Ну и доверять своей интуиции.

Конечно! Например, есть корзинки Cestini, которые я сделал для Alessi. Ну и, само собой, PC Lamp! (Улыбается.)